Любителей купания и рыбалки просим не беспокоиться – морские хищники нам пока не угрожают. Хотя, по мере наступления глобального потепления – кто знает… Но про зубастых рыбин – чуть позже. Дело в том, что на протяжении многих тысячелетий климат на нашей земле менялся не раз.

Причем очень существенно. А соответственно, появлялись и исчезали различные виды растений и животных, эволюционировал и сам человек…

СЛОНА-ТО МЫ И НЕ ЗАМЕТИЛИ

На днях белорусские информационные ресурсы облетело сообщение – в
Минске найден лесной слон. Точнее, его останки были обнаружены еще в
2006 году при строительстве метро в микрорайоне Уручье. Причем
первоначально животное приняли за мамонта. И лишь недавно стало ясно –
это слон, которого сразу и не заметили…

 Не станем утверждать, что Гомель –
родина белорусских слонов, но в нашем регионе подобные находки случались
уже давно. Еще в 1929 году на территории Гомеля были обнаружены зубы
тригонтериевого слона, переданные после изучения в гомельский областной
музей. В 1969 году останки слона нашлись под Лоевом. Что до слонов
лесных, первая находка этого вида в Беларуси была сделана в Минске,
вторая же – в нашем регионе. В 2008 году речицкие портовики в устье реки
Окра под Жлобином нашли кость слона лесного, которая ныне экспонируется
в Жлобинском краеведческом музее. Слоны архидисконтные и хазарские,
носороги этрусские, медведи пещерные, лошади хазарские, кабаллоидные и
позднеантропогенные, олени благородные, дикобразы и прочие теплолюбивые
животные в разное время обитали в наших широтах.

Но вот с далекого севера начал надвигаться дышащий губительным холодом
ледниковый панцирь. С началом оледенения, случившегося более
полумиллиона лет назад, в нашем регионе все поменялось. Впрочем,
наступления ледника сменялись межледниковыми оттепелями, и когда лед и
стужа отступали, жизнь брала свое. Лето возвращалось, вновь появлялись
теплолюбивые животные.

В период межледниковой Микуличской оттепели в широколиственных лесах и
водился лесной слон, обитавший в Минске и под Жлобином. А затем к нам
пришло новое оледенение – Валдайское. Последнее, но самое холодное.
Жизнь на территории современной Беларуси теплилась, прежде всего, в
южной части, то есть, на нынешней Гомельщине. Земля, хоть и промерзшая,
все же была покрыта травой, мхом, лишайниками и кустами и превратилась в
настоящую тундру. А в долинах рек, большинство из которых были
образованы водами тающих ледников, встречались островки леса и смешанной
лесостепи. И вся эта растительность давала пищу новым видам фауны,
приспособившимся к таким условиям. Прежние южные животные обросли густой
бурой шерстью и стали мамонтами и шерстистыми носорогами.

Мамонт достигал до 3,6 метра в высоту и до 7 тонн в весе, имел грозное
оружие – трехметровые бивни. Питался этот волосатый слон
растительностью, для чего у него имелось всего четыре зуба. Но зато
каких – у взрослого животного их вес достигал 10 килограммов, а сам зуб
представлял собою более 25-27 эмалевых пластин, предназначенных для
перетирания растительной пищи. На протяжении жизни, которая при
определенном везении и нерасторопности первобытных охотников, могла
длиться более 150 лет, мамонт пережевывал тонны травы и листвы. И
стоматолог ему был без надобности – за это время зубы животного могли
поменяться шесть раз.

Не менее впечатляюще выглядел и лесистый носорог-целодонт. Заросший
бурой шерстью, с низко опущенной головой, вооруженной двумя рогами, один
из которых достигал метра в длину, он набирал до двух тонн живого веса.
Между прочим, такую массу он набирал во многом благодаря именно низко
посаженной голове и квадратным губам – так было удобней поедать жесткую
траву степи и тундры. На шее у этого носорога имелся жировой горб – как и
«корабль пустыни», верблюд, этот житель северных пустынь
предусмотрительно носил запас питания. Что называется, на собственном
горбу…

Мамонты бродили по широким тундровым просторам большими стадами. А вот
шерстистые носороги – индивидуалы. Они предпочитали держаться поодиночке
или парами. Здесь же паслись древние бизоны, северные олени, овцебыки.
Но безмятежной их жизнь никак не назовешь – на всех этих травоядных
неустанно охотились волки и люди.

Человек развивался в суровой борьбе с природой: выделившись из животного
мира около миллиона лет назад, предположительно на территории Африки,
наш первобытный предок к периоду последнего, валдайского, оледенения уже
достиг южной Беларуси. Именно на Гомельщине, под Бердыжем Чечерского
района и Юровичами Калинковичского, были обнаружены древнейшие стоянки
человека на Беларуси. Мамонты, носороги и северные олени стали основной
пищей охотников из каменного века. И не только пищей – шкуры зверей шли
на одежду, а кости использовались в качеств топлива и… строительного
материала. Те, что крупнее, шли на «нулевой цикл» – черепа мамонтов
закладывались в фундамент нехитрых жилищ, а из трубчатых костей
возводили стены. Наверное, без всяких щелей – за стенами такого
«вигвама» могла бушевать суровая зима ледникового периода. Не смотря на
отсутствие стройнадзора, госконтроля и прочих проверяющих, любые
недоделки были исключены. Ведь в этом случае незадачливый строитель мог
запросто отправиться туда же – к мамонтам…

Одна из обнаруженных стоянок под Бердыжем представляет собой
заглубленный в землю овал, по периметру которого положено 13 черепов
мамонта. Видимо, в качестве опор для стен. А вот число «13», возможно,
уже во времена палеолита наполнялось каким-то магическим содержанием.
Только, похоже, наши древнекаменные предки наоборот, считали, что оно
должно приносить благодать и удачу. По крайней мере, во время охоты на
мамонта.

Впрочем, можно предположить, что такая же стоянка первого человека могла существовать и на месте современного Гомеля…

МАМОНТЫ С «НАШЕГО РАЙОНА»

Большинство находок останков мамонта в Беларуси приходится на
Гомельскую область. А сегодня, благодаря исследованиям наших археологов,
мы можем даже с определенной долей достоверности предположить, какими
«улицами» Гомеля любили прогуливаться доисторические исполины.

Скорее всего, теми, что поближе к воде. В Ченках была найдена тазовая
кость мамонта, в центральной части Гомеля – его характерный «зубик» и
бивень, в Прудке – берцовая кость мамонта, а в 1973 году – рог молодого
оленя. Кстати, у большерогого оленя предмет его гордости достигал трех
метров в длину.

Летом 1974 года в районе Пролетарского, или Мельникова, луга велись
намывные работы. Здесь, на месте бывшего Бурого болота, было
запланировано строительство нового жилого района – на гидронамывной
подушке, первый эксперимент такого рода в республике. Вместе с песком из
недр земли появились и ископаемые останки… Описание находок оставил нам
безвременно ушедший из жизни Юрий Ободенко, в то время – студент
историко-филологического факультета Гомельского университета, в
последующем – один из лучших в Беларуси специалистов по палеолиту.

С глубины 9-11 метров, из песчаных наносов, оставленных Сожем 20-40
тысяч лет назад, были извлечены несколько сотен фрагментов костей
животных ледникового периода. Среди них – череп шерстистого носорога,
кости мамонтов, зубров, косуль, песцов. Здесь же было найдено несколько
расщепленных кремниевых галек, что позволяет предположить – на этом
месте тоже могла быть, возможно, временная, стоянка первобытных
охотников.

Кстати, собрать за раз все ископаемые кости не удалось – Олег
Макушников, ныне – доктор исторических наук, в то время – студент, и
Александр Дробушевский, ныне – кандидат исторических наук, долго еще с
рюкзаками за спиной ходили по Мельникову лугу. На месте, где сейчас
высятся типовые многоэтажки 17-го микрорайона, они тогда часто извлекали
из песчаных барханов бивни и кости эпохи плейстоцена…

В 2002 году я был свидетелем, как в Гомельский областной краеведческий
музей пришли жители уже 5-го микрорайона. Они тоже принесли множество
древних костей, найденных в районе песчаного карьера возле областной
больницы.

Заведующий сектором археологии ГИКУ «Гомельский дворцово-парковый
ансамбль» Александр Писаренко показал нам сегодня костные останки, уже
подвергшиеся специальной обработке в целях их консервации. Больше всего
здесь, конечно же, различных частей скелета Mammuthus pimigenius
Blumenbach, он же просто мамонт, и шерстистого носорога – Coelodonta
antiguitatis Blumenbach. Немало и косточек овцебыка, оленя, бизона,
европейской лани, кабана, волка. По мнению Александра Писаренко, такое
массовое скопление костей животных разных археологических периодов
свидетельствует, скорее всего, о том, что здесь была не стоянка
первобытных охотников, а так называемый естественный «могильник». То
есть «гиблое» место – на участке речной поймы, по дороге к водопою или
кормежке, животные попадали в заболоченную ловушку и увязали там.
Привлеченные отчаянным ревом к месту западни устремлялись хищники –
волки, песцы и прочие. Однако их планам «пожрать на халяву» было не
суждено сбыться. Поскольку они также становились жертвами коварной
трясины. Топкая западня продолжала собирать свою жатву в течение
тысячелетий, превратившись в своеобразную гигантскую гекатомбу.

ПТЕРОДАКТИЛЬ НАД СОЖЕМ

Иногда, к сожалению, современные исследователи просто не могут поспеть к местам интересных находок.

Несколько лет назад, в одно засушливое лето, вода обнажила срез сожского
берега в районе Лоева. И на свет божий предстал замурованный в грунте
скелет неизвестного чудовища. Местные жители описывали его впоследствии
как «динозавра» или «птеродактиля». Кто это был на самом деле, науке так
и осталось неизвестно – слишком поздно местные жители сообщили о
находке археологам. Тем временем вода подмыла обрыв, рухнувший в воду
вместе с «динозавриком»…

Досадно, но это, как говорится, дело случая. Значительно хуже, когда
уникальные археологические объекты сознательно разрушаются в угаре
коммерческого строительного бума или просто по чьей-то халатности. Когда
ретивые хозяйственники не согласовывают свои работы с учеными, как это,
к слову, предусмотрено законом об охране памятников.

Однако вернемся к нашим мамонтам.15 тысяч лет назад климат начал
меняться. Ледник отступил на север. Но вопреки широко бытующему мнению,
мамонта убило не просто потепление. Климат стал не только теплым, но и
влажным. А значит – более снежным. По одной из версий, легко
переносивший холод мамонт не выносил снега, из-за которого был не в
состоянии добывать себе пищу. И все шерстистые гиганты вымерли…

Но это – природные катаклизмы, которых, увы, не избежать. Хотя есть
мнение, что и к исчезновению мамонтов и целодонтов как вида, приложили
свою ловкую руку охотники того времени. Впрочем, особого выбора у них
тоже не было – требовалось кормить себя и свои семьи. А вот впоследствии
многие братья наши меньшие были приговорены человеком уже потехи ради.
Относительно недавно из нашей фауны исчезли легендарные туры, гордые
жители белорусских пущ. Последний из них был убит в 1627 году.
Литовско-белорусских феодалов того времени вряд ли волновало, что они
оставят после своих «диких охот» будущим поколениям. Уже в 19 веке
истребили и дикую лошадь, которая в большом количестве обитала у нашей
южной границы лесной зоны. Археологи Александр Дробушевский и Александр
Писаренко предполагают, что именно эти лесные тарпаны были одомашнены у
нас в раннем железном веке, превратившись в смирную и неприхотливую
крестьянскую лошадку. Еще в середине 19 века здесь обитала росомаха, а в
15-16 веках в наших лесах было полно соболей, вскоре пострадавших из-за
своих дорогих и красивых шкурок…

Что же до акул, они действительно также некогда водились в нашей
местности – их зубы были найдены при намывных работах на Пролетарском
лугу. Но песочек, в котором акула потеряла свои зубки, был принесен сюда
даже не Сожем – 30 миллионов лет назад здесь плескалось Харьковское
море, по дну которого мы с вами сейчас и ходим…

И коль скоро не хотим оказаться в акульих челюстях невежественных и
мракобесных представлений о мире, если не желаем утонуть в потопе
возможных катаклизмов будущего, то бережное отношение к памятникам
прошлого и к сегодняшней живой природе должно стать естественной нормой
поведения каждого современного человека.

www